Омар Хайям: Рубаи

261

Старость – дерево, корень которого сгнил.

Возраст – алые щеки мои посинил.

Крыша, дверь и четыре стены моей жизни

Обветшали и рухнуть грозят со стропил.

262

Двести лет проживешь – или тысячу лет –

Все равно попадешь муравьям на обед.

В шелк одет или в жалкие тряпки одет,

Падишах или пьяница – разницы нет!

263

Этот мир красотою Хайяма пленил,

Ароматом и цветом своим опьянил.

Но источник с живою водою – иссякнет,

Как бы ты бережливо его ни хранил!

264

Если гурия страстно целует в уста,

Если твой собеседник мудрее Христа,

Если лучше небесной Зухры музыкантша –

Все не в радость, коль совесть твоя не чиста!

265

Шел я трезвый – веселья искал и вина.

Вижу: мертвая роза – суха и черна.

«О несчастная! В чем ты была виновата?»

«Я была чересчур весела и пьяна!»

266

Если мельницу, баню, роскошный дворец

Получает в подарок дурак и подлец,

А достойный идет в кабалу из за хлеба –

Мне плевать на твою справедливость, творец!

267

Неужели таков наш ничтожный удел:

Быть рабами своих вожделеющих тел?

Ведь еще ни один из живущих на свете

Вожделений своих утолить не сумел!

268

То, что бог нам однажды отмерил, друзья,

Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.

Постараемся с толком истратить наличность,

На чужое не зарясь, взаймы не прося.

269

Принеси заключенный в кувшине рубин –

Он один мой советчик и друг до седин.

Не сиди, размышляя о бренности жизни,

Принеси мне наполненный жизнью кувшин!

270

Встанем утром и руки друг другу пожмем,

На минуту забудем о горе своем,

С наслажденьем вдохнем этот утренний воздух,

Полной грудью, пока еще дышим, вздохнем!

271

Мой закон: быть веселым и вечно хмельным,

Ни святошей не быть, ни безбожником злым.

Я спросил у судьбы о размере калыма.

«Твое сердце, – сказала, – достойный калым!»

272

Виночерпий, бездонный кувшин приготовь!

Пусть без устали хлещет из горлышка кровь.

Эта влага мне стала единственным другом,

Ибо все изменили – и друг, и любовь.

273

Рыба утку спросила: «Вернется ль вода,

Что вчера утекла? Если – да, то – когда?»

Утка ей отвечала: «Когда нас поджарят –

Разрешит все вопросы сковорода!»

274

Встань и полную чашу налей поутру,

Не горюй о неправде, царящей в миру.

Если б в мире законом была справедливость –

Ты бы не был последним на этом пиру.

275

Чем стараться большое уменье нажить,

Чем себе, закочнев в самомненье, служить,

Чем гоняться до смерти за призрачной славой –

Лучше жизнь, как во сне, в опьяненье прожить!

276

Словно ветер в степи, словно в речке вода,

День прошел – и назад не придет никогда.

Будем жить, о подруга моя, настоящим!

Сожалеть о минувшем – не стоит труда.

277

Не таи в своем сердце обид и скорбей,

Ради звонкой монеты поклонов не бей.

Если друга ты вовремя не накормишь –

Все сожрет без остатка наследник злодей.

278

Если сердце мое отобьется от рук –

То куда ему деться? Безлюдье вокруг!

Каждый жалкий дурак, узколобый невежда,

Выпив лишку – Джемшидом становится вдруг.

279

Вереницею дни скороходы идут,

Друг за другом закаты, восходы идут.

Виночерпий! Не надо скорбеть о минувшем.

Дай скорее вина, ибо годы идут.

280

Всем сердечным движениям волю давай,

Сад желаний возделывать не уставай,

Звездной ночью блаженствуй на шелковой травке:

На закате – ложись, на рассвете – вставай.