Идем дальше и вижу: целые реки крови текут в море и море красное от крови. Я от страха ужаснулся и опять спросил чудного старца: «А что это крови так много пролито?» Он опять взглянул и сказал мне: «Это христианская кровь».
Затем старец указал рукой на облака, и вижу массу горящих, ярко горящих светильников. Вот они стали падать на землю: один, два, три, пять, десять, двадцать. Затем стали падать целыми сотнями, все больше и больше, и все горели. Я очень скорбел, почему они не горели ясно, а только падали и тухли, превращаясь в прах и пепел. Старец сказал: «Смотри», и я увидел на облаках только семь светильников и спросил старца, что это значит. Он, склонив голову, сказал: «Светильники, которые ты видишь, падающие, это значит Церкви упадут в ересь, а семь светильников горящих осталось — семь Церквей Апостольских соборных останутся при кончине мира».
Затем старец указал мне: «Смотри», и вот я вижу и слышу чудное видение: ангелы пели: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф». И шла большая масса народу со свечами в руках, с радостными сияющими лицами; здесь были цари, князья, патриархи, митрополиты, епископы, архимандриты, игумены, схимники, иереи, диаконы, послушники, странники Христа ради, миряне, юноши, отроки, младенцы; херувимы и серафимы сопровождали их в райскую небесную обитель. Я спросил старца: «Что это за люди?» Старец, как будто зная мою мысль, сказал: «Это все рабы Христовы, пострадавшие за святую Христову Соборную и Апостольскую Церковь». Я опять осмелился спросить, могу ли я присоединиться к ним. Старец сказал: «Нет, еще рано тебе, потерпи (обожди)». Я опять спросил: «Скажи, отче, а младенцы как?» Старец сказал: «Эти младенцы тоже пострадали за Христа от царя Ирода (14 тысяч), а также и те младенцы получили венцы от Царя Небесного, которые истреблены в чреве матери своей и безымянные. Я перекрестился: «Какой грех великий и страшный матери будет — непростительный».
Идем дальше — заходим в большой храм. Я хотел перекреститься, но старец мне сказал: «Здесь мерзость и запустение». Вот вижу очень мрачный и темный храм, мрачный и темный престол. Посреди церкви иконостаса нет. Вместо икон какие-то странные портреты со звериными лицами и острыми колпаками, а на престоле не крест, а большая звезда и Евангелие со звездой, и свечи горят смоляные — трещат, как дрова, и чаша стоит, а из чаши сильное зловоние идет, и оттуда всякие гады, жабы, скорпионы, пауки ползают, страшно смотреть на все это. Просфоры тоже со звездою; перед престолом стоит священник в ярко-красной ризе и по ризе ползают зеленые жабы и пауки; лицо у него страшное и черное, как уголь, глаза красные, а изо рта дым идет и пальцы черные, как будто в золе.
Ух, Господи, как страшно. Затем на престол прыгнула какая-то мерзкая, гадкая, безобразная черная женщина, вся в красном, со звездою на лбу, и завертелась на престоле, затем крикнула, как ночная сова, на весь храм страшным голосом: «Свобода» — и стала, а люди как безумные стали бегать вокруг престола, чему-то радуясь, и кричали, и свистели, и хлопали в ладоши. Затем стали петь какую-то песню — сперва тихо, затем громче, как псы, потом превратилось все это в звериное рычание, дальше в рев. Вдруг сверкнула яркая молния и ударил сильный гром, задрожала земля и храм рухнул и провалился сквозь землю. Престол, священник, красная женщина — все смешалось и загремело в бездну. Господи спаси. Ух как страшно. Я перекрестился. Холодный пот выступил на лбу у меня. Оглянулся я. Старец улыбнулся мне. «Видел?» — сказал он. — «Видел, отче. Скажи мне, что это было? Страшно и ужасно». Старец ответил мне: «Храм, священники и люди, — это еретики, отступники, безбожники, которые отстали от веры Христовой и от Святой Соборной и Апостольской Церкви и признали еретическую живообновленную церковь, которая не имеет благодати Божией. В ней нельзя ни говеть, ни исповедоваться, ни приобщаться, ни принимать миропомазания». «Господи, спаси меня, грешного, пошли мне покаяние — смерть христианскую», — прошептал я, но старец успокоил меня. «Не скорби, — сказал, — молись Богу».
Мы пошли дальше. Смотрю: идет масса людей, страшно измученных, на лбу у каждого звезда. Они, увидев нас, зарычали: «Молитесь за нас, святые отцы, Богу, очень нам тяжело, а сами мы не можем. Отцы и матери нас не учили Закону Божьему, и даже имени христианского у нас нет. Мы не получили печати дара Духа Святого (а красного знамени)».
Я заплакал и пошел вслед за старцем. «Вот, смотри, — указал старец рукою, — видишь?!» — «Вижу горы». — «Нет, это гора трупов человеческих вся размокла в крови». Я перекрестился и спросил старца: «Что это значит? Что это за трупы?» — «Это иноки и инокини, странники, странницы, за Святую Соборную и Апостольскую Церковь убиенные, не пожелавшие принять антихристовой печати, а пожелавшие принять мученический венец и умереть за Христа». Я молился: «Спаси, Господи, и помилуй рабов Божиих и всех христиан». Но вдруг старец оборотился к северной стороне и указал рукой: «Смотри». Я взглянул и вижу: царский дворец, а кругом бегают разной породы животные и разной величины звери, гады, драконы, шипят, ревут и лезут во дворец и уже полезли на трон Помазанника Николая II, — лицо бледное, но мужественное, — читает он Иисусову молитву. Вдруг трон пошатнулся, и пала корона, покатилась. Звери ревели, бились, давили Помазанника. Разорвали и растоптали, как бесы в аду, и все исчезло.
Ах, Господи, как страшно, спаси и помилуй от всякого зла, врага и супостата. Я горько заплакал. Вдруг старец взял меня за плечо: «Не плачь, так Господу угодно, — и указал: — Смотри». Вижу: показалось бледное сияние. Сперва я не мог различить, но потом стало ясно — предстал Помазанник невольный, на голове у него из зеленых листьев венец. Лицо бледное, окровавленное, с золотым крестиком на шее. Он тихо шептал молитву. Затем сказал мне со слезами: «Помолись обо мне, отец Иван, и скажи всем православным христианам, что я умер как мученик твердо и мужественно за Веру Православную и за Святую Соборную и Апостольскую Церковь и пострадал за всех христиан; и скажи всем православным апостольским пастырям, чтобы они служили общую братскую панихиду за всех убиенных воинов на поле брани: в огне сгоревших, в море утонувших и за меня, грешного, пострадавших. Могилы моей не ищите, — ее трудно найти. Прошу еще: молись обо мне, отец Иван, и прости меня, добрый пастырь». Затем все это скрылось туманом. Я перекрестился: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Божия Николая, вечная ему память». Господи, как страшно. Руки и ноги у меня дрожали, я плакал.
Старец опять сказал мне: «Не плачь, так Богу угодно, молись Богу. Смотри еще». Вот вижу я массу людей, валяющихся, умирающих с голоду, которые ели траву, землю, ели друг друга, а псы подбирали трупы; везде страшное зловоние, кощунство. Господи, спаси нас и в святой Христовой вере укрепи, мы немощны и слабы без веры. Вот старец опять мне говорит: «Смотри там». И вот вижу я — целая гора из разных книг, малых и больших. Между этими книгами ползают смрадные черви, копошатся и распространяют страшное зловоние. Я спросил: «Что это за книги, отче?» Он ответил: «Безбожные, еретические, которые заражают всех людей всего света мирским богохульным учением». Старец прикоснулся концом посоха к этим книгам, и все это обратилось в огонь, и все сгорело дотла, и ветер развеял пепел.
Затем я вижу церковь, а кругом нее лежит масса поминальцев и грамоток. Я нагнулся и хотел поднять одну, прочитать, но старец сказал, что это те поминальницы и грамоты, которые лежат при церкви много лет, а священники их забыли и не читают никогда, а усопшие души просят помолиться, а читать некому и поминать некому. Я спросил: «А кто же будет?» — «Ангелы», — сказал старец. Я перекрестился. Помяни, Господи, души усопших рабов Твоих во царствии Твоем.
Мы пошли дальше. Старец быстро шел, так что я едва успевал за ним. Вдруг оборотился и сказал: «Смотри». Вот идет толпа людей, гонимая страшными бесами, которые немилосердно били и кололи людей длинными пиками, вилами и крючками. «Что это за люди?» — спросил я старца. «Это те, — ответил старец, — которые отпали от Веры и Святой Апостольской Соборной Церкви и приняли еретическую живообновленческую». Здесь были: епископы, священники, диаконы, миряне, монахи, монахини, которые приняли брак и стали жить развратно. Здесь были безбожники, чародеи, блудники, пьяницы, сребролюбцы, еретики, отступники Церкви, сектанты и прочие. Они имели страшный и ужасный вид — лица черные, изо рта шла пена и зловоние — и страшно кричали, но бесы били их немилосердно и гнали их в глубокую пропасть. Оттуда шли смрад, дым, огонь и зловоние. Я перекрестился: «Избави, Господи, и помилуй, страшно все это виденное».
Затем я увидел: масса народа шла, старых и малых, и все в красных одеждах и несли громадную красную звезду, пятиголовую, и на каждом углу по 12 бесов сидело, а в середине сидел сам сатана со страшными рогами и крокодиловыми глазами, со львиной гривой и страшной пастью, с большими зубами и из пасти извергал зловонную пену. Весь народ кричал: «Вставай, проклятьем заклейменный». Появилась масса бесов, все красные, и клеймили народ, прикладывая каждому печать ко лбу и к руке в виде звезды. Старец сказал, что это есть печать Антихриста. Я сильно испугался, перекрестился и прочитал молитву: «Да воскреснет Бог». После этого все исчезло, как дым.
Я торопился и едва успевал идти за старцем, вот старец остановился, указал мне рукою на восток и сказал: «Смотри». И увидел я массу народа с радостными лицами, а в руках кресты, хоругви и свечи, а посреди между толпой стоял высокий престол на воздухе, золотая царская корона и на ней написано золотыми буквами: «На малое время». Вокруг престола стояли патриархи, епископы, священники, монахи, пустынники и миряне. Все пели: «Слава в вышних Богу и на земле мир». Я перекрестился и поблагодарил Бога.
Вдруг старец взмахнул в воздухе три раза крестообразно. И вот я увидел массу трупов и реки крови. Ангелы летали над телами убиенных и едва успевали подносить души христианские к Престолу Божию и пели «аллилуиа». Страшно было смотреть на все это. Я горько плакал и молился. Старец взял меня за руку и сказал: «Не плачь. Так нужно Господу Богу за наше маловерие и окаянство, сему надлежит так быть, Спаситель наш Иисус Христос тоже пострадал и пролил Свою пречистую кровь на кресте. Итак, будет еще много мучеников за Христа, и это те, которые не примут Антихристовой печати, прольют кровь и получат мученический венец».
Затем старец помолился, три раза перекрестился на восток и сказал: «Вот исполнилось пророчество Даниила. Мерзость запустения окончательная». Я увидел Иерусалимский храм, а на куполе звезда. Вокруг храма толпятся миллионы народа и стараются войти внутрь храма, Я хотел было перекреститься, но старец задержал мою руку и опять сказал: « Здесь мерзость запустения ».
Мы вошли в храм, где было много народа. И вот вижу престол посреди храма, кругом престола в три ряда свечи смоляные горят, а на престоле сидит в ярко-красной порфире всемирный правитель-царь, а на голове золотая с бриллиантами корона со звездою. Я спросил старца: «Кто это?» Он сказал: «Это есть Антихрист». Росту высокого, глаза, как уголь, черные, борода черная клином, лицо свирепое, хитрое и лукавое — звероподобное, нос орлиный. Вдруг Антихрист встал на престол, выпрямился во весь рост свой, поднял высоко голову и правую руку протянул к народу — на пальцах были когти, как у тигра, и зарычал своим звериным голосом: «Я ваш бог, царь и правитель. Кто не примет моей печати — смерть им тут». Все пали на колени и поклонились и приняли печать на лоб. Но некоторые смело подошли к нему и громко разом воскликнули: «Мы христиане, веруем в Господа нашего Иисуса Христа». Тогда в один миг сверкнул меч Антихриста, и головы христианских юношей скатились, и пролилась кровь за веру Христову. Вот ведут отроковиц, женщин и малых детей. Здесь он еще хуже рассвирепел и закричал по-звериному: «Смерть им. Эти христиане — мои враги, смерть им». Тут же и последовала моментальная смерть. Головы скатились на пол, и разлилась кровь православная по всему храму.
Затем привели к Антихристу десятилетнего отрока на поклонение и сказали: «Падай на колени», но отрок смело подошел к престолу Антихриста: «Я христианин и верую в Господа нашего Иисуса Христа, а ты — исчадие ада, слуга сатаны, ты Антихрист». «Смерть!» — страшным диким ревом заревел он. Все пали перед Антихристом на колени. Вдруг тысячи громов прогремели и тысячи молний небесных стрелами огненными залетали и стали поражать слуг Антихриста. Вдруг самая большая стрела, огненная, крестообразная, слетела с неба и ударила Антихриста в голову. Он взмахнул рукой и упал, корона слетела с головы и рассыпалась в прах, и миллионы птиц появились и стали клевать трупы нечестивых слуг Антихриста.
Вот я почувствовал, что старец взял меня за плечо и сказал: «Идем дальше в путь». Вот я вижу: опять масса крови, по колени, по пояс, ох как много пролито христианской крови. Тут я вспомнил слово, которое сказано в Откровении Иоанна Богослова: «И будет крови по узды конские». Ах, Боже, спаси меня грешного. На меня напал страх великий. Я был ни жив ни мертв. Вот вижу: ангелы много летают и поют: «Свят, Свят, Свят Господь». Я оглянулся: старец стоял на коленях и молился. Потом он встал и ласково сказал: «Не скорби. Скоро, скоро конец миру, молись Господу, Он милостив к рабам Своим. Уже не годы остались, но часы, и скоро, скоро конец».
Затем старец благословил меня и, указав рукой на восток, сказал: «Я иду вот туда». Я пал на колени, поклонился ему и вижу, что быстро отчаливает он от земли. Тут я спросил: «Как же имя твое, чудный старче?» Потом я громче воскликнул: «Святый Отче, скажи, как твое святое имя?» — «Серафим, — тихо и мягко сказал он мне, — а что ты видел — напиши и не забудь все это ради Христа».
Вдруг как бы над моей головой ударил звон большого колокола. Я проснулся, открыл глаза. На лбу у меня выступил холодный пот, в висках стучало, сердце сильно билось, ноги дрожали. Я сотворил молитву: «Да воскреснет Бог». Господи, прости меня грешного и недостойного раба твоего Иоанна. Богу нашему слава. Аминь.
Оптинские старцы
ПРОРОЧЕСКОЕ ВИДЕНИЕ ПРЕПОДОБНОГО ВАРСОНОФИЯ О СУДЬБЕ РОССИИ
Господи, благослови! Я многогрешный раб Иоанн, иерей Кронштадтский, пишу сие видение. Мною писано и моею рукою то, что я видел, то и передал письменно.
В ночь на 1-е января 1908 года, после вечерней молитвы я сел немного отдохнуть у стола. В келье моей был полумрак, перед иконой Божией Матери горела лампада. Не прошло и получаса, я услышал легкий шум, кто-то легко коснулся моего правого плеча, и тихий легкий ласковый голос сказал мне: «Встань, раб Божий Иван, пойдем со мною». Я быстро встал.
Вижу: передо мною стоит дивный чудный старец, бледный, с сединами, в мантии, в левой руке четки. Посмотрел на меня сурово, но глаза были ласковые и добрые. Я тут же от страха чуть было не упал, но чудный старец поддержал меня — руки и ноги у меня дрожали, я хотел что-то сказать, но язык мой не повернулся. Старец меня перекрестил, и мне сделалось легко и радостно — я тоже перекрестился. Затем он посохом указал на западную сторону стены — там тем же посохом начертил: 1913, 1914,1917,1922,1930,1933,1934 года. Вдруг стены не стало. Я иду со старцем по зеленому полю и вижу: масса крестов стоит: тысячи, миллионы, разные: малые и великие, деревянные, каменные, железные, медные, серебряные и золотые. Я проходил мимо крестов, перекрестился и осмелился спросить старца, что это за кресты. Он ласково ответил мне: «Это — те, которые за Христа и за Слово Божие пострадали».
Оптинские старцы:
Советы Оптинских старцев живущим в миру
Советы преподобного:
Предсказания и советы Святых старцев
© EDGARCAYSI.NAROD.RU