Майкл Ньютон Воспоминания о Жизни после жизни История личностной трансформации

21. «ЗВЕНИТЕ, КОЛОКОЛЬЧИКИ!»

Нэнси Хаек

(Нэшвилл, Теннеси),

обозреватель гипнотерапевтических случаев

для сертификационного комитета Института Ньютона,

проводит клинический гипноз,

регрессию в прошлые жизни

и жизнь между жизнями

Этот случай иллюстрирует то, как люди могут выполнять похожие роли в прошлых жизнях и в жизни нынешней, и как нынешние взаимоотношения могут быть окрашены характером этих прошлых связей. Он также раскрывает прямую взаимосвязь между физическими симптомами, проявляющимися в сегодняшней жизни, и обстоятельствами смерти в предыдущей, связанными с чувством вины и беспомощности.

Джеймс знает, что его чувства гнева и ненависти к себе, перешедшие из прошлой жизни, создают блок в его развитии. Вспомнив жизнь между жизнями, он понимает, что лишь от него зависит отпустить травмы прошлого, чтобы осуществить цель своей жизни.

Этот случай также демонстрирует использование нашими Гидами образов, которые важны для нас как символы, иллюстрирующие наши сильные и слабые стороны.

Джеймс пришел ко мне в офис с определенной задачей. Будучи психотерапевтом, он посвятил себя помощи другим людям, страдающим тревожными состояниями и депрессией, но при этом он сам был подвержен подобным состояниям. Он объяснил, что внешне его жизнь выглядит идиллически: прекрасная семья, хороший дом и достойная карьера с успешной практикой. Но к сорока пяти годам он уже имел длинную историю внутренней неупорядоченности, приводившей к мигреням, парализующим приступам паники и агорафобии — боязни открытого пространства. Лечение и традиционная психотерапия несколько смягчали его беспокойства на короткие периоды, но подспудная тревога по-прежнему проявлялась, и пагубное воздействие этого на его семейную жизнь, карьеру и собственную самооценку возрастало. Джеймс сказал мне, что с него достаточно, и теперь он намерен разобраться в источнике своего состояния, исцелиться и освободиться от страха и вспомогательных средств.

В детстве Джеймс жил с мамой и ее родителями, ничего не зная о своем отце. Когда ему было четыре года, мама познакомила его с Биллом, мужчиной, с которым она встречалась. «Нет, не с ним!» — была первая реакция мальчика. После того как Билл стал постоянным явлением в их семье, укрепились и его эмоциональная и словесная грубость. Привязанность Джеймса к матери стала сопровождаться постоянным страхом потерять ее, а его неприязнь к Биллу переросла в гнев и бунтарство. В тот день, когда он получил аттестат об окончании средней школы, он пришел домой и увидел, как его отчим яростно встряхивает мать. Джеймс ударил его в лицо, и Билл упал. В тот вечер Джеймсу велели покинуть дом.

Мы начали свое расследование с регрессии в прошлую жизнь, связанную с беспокойствами Джеймса. Он вспомнил, как был черным рабом по имени Альберт, жившим на юге Америки, в штате Джорджия, в 1800-х. Он занимал позицию надсмотрщика за рабами, занятыми в поле, и его хозяин бессердечно хлестал и унижал его, заставляя наказывать своих подопечных. У Альберта накапливалось чувство ненависти к хозяину, но он сдерживал свой гнев, чтобы выжить. Его жену хозяин часто насиловал и избивал, и она рано умерла от побоев и сломленного духа. Когда он умер, он чувствовал, что его душа унеслась ввысь, в место отдыха. Там находилось некое живое существо. Когда Джеймс увидел его, у него по спине побежали мурашки от волнения. Он узнал в существе своего Гида по имени Джордж.

Нэнси: Как Джордж приветствует вас?

Джеймс: Он говорит мне, что недостаток веры в себя у Альберта привело к чувству одиночества. И он спрашивает, почему теперь я беспокоюсь. Обо всем позаботятся, а если бы у меня было больше веры, то я знал бы это и не тревожился. Когда я пребываю в нерешительности, он вынужден возвращать меня назад, и это уже утомляет его.

Нэнси: Он действительно устал работать с вами в таком духе?

Джеймс: (Нерешительно) Нет, не совсем... Он просто говорит это для пущей важности... Он терпеливо ждет, когда я приду к вере... буду верить в его присутствие. Он говорит мне, что гордится мной... Я никогда ни от кого не получал такого признания в этой жизни. И теперь я вижу, что моя жена в прошлом теперь моя мать, и хозяин рабов — та самая душа, которая теперь воплотилась в моего отчима Билла.

Нэнси: Во время нашего следующего сеанса мы вступим в контакт с Джорджем в мире духа?

Джеймс: (Посмеиваясь) Он говорит, если вам нужно... Я думаю, он часто говорит это мне. Он говорит, что когда он хочет на что-то намекнуть, у него есть более прямой путь — если бы я верил и связывался с ним внутренне. Иногда я добиваюсь чего-то особым образом... окружным путем. Он говорит, что в результате получается то же самое... Он терпелив... И это забавляет его.

Несколько недель спустя Джеймс приехал на сеанс регрессии в жизнь между жизнями. Он чувствовал, что после своего последнего посещения стал менее напряженным и теперь надеется получить дальнейшие откровения. Подробно излагая свою жизнь в качестве Альберта, он получил информацию о динамике отношений между ним, его матерью и отчимом. Сбивающая с толку паника, которую он часто испытывал перед выходом на работу, стала понятной. Он признался, что так волновался о предстоящем сеансе LBL, что у него было ощущение, будто здесь присутствует Санта Клаус, и сегодня произойдет нечто, подобное распаковке подарков в рождественское утро. Его целью было найти облегчение своей головной боли и продолжить снижать чувство беспокойства, особенно ощущение тревоги, зарождавшееся в животе. Мы начали путешествие с возвращения в предыдущую жизнь Джеймса в теле немецкого солдата во время Второй мировой войны.

Сцена начинается с того, что он в холодном лесу и видит себя Клаусом, готовящимся к ночному дозору. Он проверяет свое оружие: винтовка в правой руке, коробка с амуницией — в левой, пистолет справа, фляга слева, гранаты сзади, и все скреплено большим ремнем — «как пояс у Санта Клауса». Ему одиноко, он думает о своей жене и детях. Он не хочет находиться здесь, и никогда не хотел. Он говорит, что его принудили: нацисты угрожали его семье. На следующий день враг вступил в схватку с нами. Он говорит напряженно: «Я впереди нашей группы, за насыпью. Я снайпер... Я стреляю, когда они занимают новую позицию между деревьями. Я целюсь в главного, как мне приказано... Мы имеем преимущество... мы всех убили. Мне это неприятно. Мы продвигаемся вперед, повсюду убитые американцы, мне становится плохо. Позже остальные пировали, пили. Я отделился от них... Меня тошнит, выворачивает наизнанку. Мне нравится быть лучшим... Мне нравится получать похвалу от командира... но я ненавижу себя за убийство. Дальше другая битва. Клаус перемещается вдоль открытого поля, и тут пуля поражает его в живот. Он чувствует горячую, жгучую боль и теряет сознание. Он выскальзывает из своего тела, видит свет вдали и ощущает покой. Приближаясь, он замечает свет в туннеле. Он входит и, скользя по туннелю, постепенно забывает о земной боли. Позади него Джордж; они выходят из туннеля и движутся через слои тумана.

Нэнси: Каково назначение этого тумана?

Джеймс: Размышление... Я обдумываю прошлую жизнь... Мой гид прикасается рукой к моей пояснице, успокаивая меня и позволяя размышлять.

Нэнси: Как он вас называет?

Джеймс: Теос.

После теплого приема знакомыми душами, Теоса приводят в маленькое помещение размером 4 на 8 футов, чтобы он мог подумать100.

100 Читателю может показаться, что эта душа была отправлена в одиночное заключение, словно в чистилище, за проступки, совершенные в жизни. В действительности ничего подобного здесь не происходит. Души часто требуют место уединения и размышления сразу после физической жизни, прежде чем встретиться со своей группой душ. Эти небольшие пространства описаны как отгороженные помещения с высокими энергетическими вибрациями, которые способствуют размышлению, и иногда они описываются как кристаллические пещеры на лоне природы. Подробнее о душах в уединении смотрите «Предназначение Души», главы 3 и 4; об уединении души перед возвращением в свою группу душ смотрите «Жизнь между жизнями».

Нэнси: О чем вы здесь думаете?

Джеймс: (Грустно) Я думаю об эмоциях, которые я испытывал как Клаус: о своем нынешнем сожалении... о боли, которую я причинил... о страхе тех, кого я убил... о потерявших их семьях... о жгучей боли от их выстрелов.

Нэнси: Где вы чувствуете жжение?

Джеймс: В голове... мне целились в голову.

Нэнси: Связано ли это с мигренями, которые вас мучают в настоящее время?

Джеймс: Да... напрямую.

Нэнси: Связано ли ощущение тревоги в животе с этими событиями прошлого?

Джеймс: Да... с моей смертельной раной.

Нэнси: Какой процесс должны эти симптомы запустить в настоящее время?

Джеймс: (Теос какое-то время поглощен сильным чувством разочарования в себеу после чего отвечает на вопрос.) Я проклинаю себя больше, чем кто-либо еще вокруг... Но я ответственен за множество страданий... быть лучшим означало убить как можно больше... Почему я не мог походить на Иисуса... он позволил убить себя, прежде чем мог бы причинить вред другому... убивать плохо... я совсем не горжусь собой.

Нэнси: Ваш Гид может помочь вам проработать эти чувства?

Джеймс: (Пауза) Да... но, похоже, что есть и другие... посылающие мысли в это пространство. Здесь очень спокойно.

Нэнси: Кто эти другие?

Джеймс: (Ищет) Я не уверен...

Нэнси: Те, кто помогают вам, подскажут, как излечить головную боль и тревогу в вашей нынешней жизни101?

101 Хотя кажется, будто гипнотерапевт здесь «ведет клиента» в процессе обмена репликами, я хочу подчеркнуть, что, когда гипнотерапевт, поддерживающий диалог в сеансах погружения в прошлую жизнь и жизнь между жизнями, составляет эти истории для книг, у нас возникает вопрос о необходимости сокращения объема сборника. Если бы мы записывали все нюансы диалога, наводящие и вспомогательные вопросы, то средний случай занимал бы вдвое больше страниц, когда бы, например, автор статьи нашего сборника начал свое повествование с вопроса типа: «Что вы можете рассказать о тех, кто вас окружает?» Обычно такой вопрос, как «Кто помогает вам найти способ избавления от головной боли и тревоги в вашей жизни?» предваряет целый ряд вспомогательных вопросов. У нас нет возможности размещать в тексте все вопросы, ведущие к одному, главному; в книгу, в конечном итоге, попадает этот один вопрос.

Джеймс: (Тихо) Я направил это против себя... Мне надо ослабить самобичевание, чтобы по-настоящему любить других... Простить себя, чтобы простить других.

Пока мой субъект осмысливал этот совет, появилось другое существо. Джеймсу показалось, что это Иисус, и силы чуть было не покинули его, но, когда он пригляделся, то увидел, что внешность этого существа изменилась: на нем были золотистые кроссовки и тога!

Нэнси: Что это за существо?

Джеймс: (С некоторым облегчением) Ах, это Донован. Он тоже помогает мне в качестве молодого Гида, работающего под руководством Джорджа. Он появился в облике Иисуса, чтобы привлечь мое внимание... и это работает102!

102 Во время ранних альфа-стадий гипноза в сеансах LBL некоторые субъекты могут упоминать известные исторические или религиозные фигуры, которые значимы для них в их сознательном состоянии. Это известно как заведомо обусловленное сознательное вмешательство. Но по достижении более глубокого тета-состояния гипноза, обычно после ментального вхождения в мир духа, символические религиозные фигуры исчезают, и вместо них появляется личный духовный Гид. Смотрите «Жизнь между жизнями».

Нэнси: Почему же он появляется как Иисус, чтобы привлечь ваше внимание?

Однако, говоря об этом, я также должен добавить, что есть клиенты, которым иногда требуются наводящие или прямые вопросы от ведущего посредника гипноза, чтобы встряхнуть его и побудить к ответу. Есть такие клиенты, которые, попав в сферу «жизни после жизни», погружаются в состояние такого благоговения, что не хотят говорить о божественных откровениях, которые они визуализируют или слышат. Эти переживания для них почти что священны, и им нужно чуть ли не разрешение на то, чтобы сообщить о полученной во время своего сеанса информации. Именно эти моменты делают нашу работу столь непростой. Подробнее о формулировании вопросов и стимулировании вербальных откликов от клиентов смотрите «Жизнь между жизнями».

Джеймс: В своей жизни Альберта я очень старался следовать примеру Иисуса... Меня учили читать. Единственная книга, которая у меня была, это Библия. Я вижу, как придерживался его слов, когда возникали невыносимые ситуации.

Нэнси: Донован напоминает вам об этом по какой-то причине?

Джеймс: Он хочет, чтобы я помнил, как хорошо использовал это в жизни... Как я неоднократно готов был взорваться в приступе гнева, но вместо этого контролировал себя и не поддавался на провокацию.

Нэнси: В вашей жизни в качестве Джеймса это знание важно для вас?

Джеймс: {Задумчиво) Да... Донован показывает мне общую тему. Как Альберт, я ненавидел даже намек на чувство страха и унижения... Страх переходил в гнев... Я был зол на свое бессилие... Я даже завидовал положению хозяина. Тогда я хорошо контролировал свои импульсивные действия, сосредотачиваясь на послании Иисуса... я не впускал это в свое сердце. Чувства вернулись ко мне сейчас, в жизни Джеймса... Злость, когда не уважают, страх, когда я не на высоте. Тревога происходит из этого... и это сигнализирует о том, что я отдаляюсь от послания... Я хотел разрешить эту проблему в своей нынешней жизни. Донован показывает мне, как эти чувства всплыли на поверхность... он стимулировал их... он знал, что я хотел видеть их, и он помог мне.

Донован сопровождает Теоса в группу его душ, с которыми он сотрудничает в мире духа и на Земле. Он говорит, что они работают над общим уроком: выражать большую любовь, когда сталкиваются с серьезными проблемами на Земле. Ему напоминают, что его потребность в признании и в самобичевании, когда он стремится к признанию, препятствует выполнению его миссии. Интересно то, что члены группы расположились в форме треугольника — одного из нескольких треугольников, представленных Теосу во время его путешествия по миру духа. Здесь он обнаружил себя стоящим в центре.

Нэнси: Почему треугольники, Теос? Какое значение имеет эта форма?

Джеймс: Они используют эту форму для того, чтобы показать значение, которое я придаю достижению вершин... своей потребности быть на вершине... быть лучшим.

Нэнси: Почему они помещают вас в центре?

Джеймс: Они окружают меня своей любовью... это хорошо... Они хотят, чтобы я знал о любви, которую я ощущаю, находясь в центре треугольника... Мне не надо находиться на вершине, чтобы быть любимым.

Позднее Теоса сопровождают в пространство, которое представляется залом суда и где он видит себя стоящим перед Советом Старейших. Они располагаются на возвышении, которое снижается от центра в обе стороны, что выглядит как треугольник. Теос вглядывается в фигуры, пытаясь ответить на мои вопросы, но разочарованно говорит, что это белые статуи, из которых тот, кто в центре и выше всех, похож на белую статую Санта Клауса.

Нэнси: Я бы хотела, чтобы вы ослабили напряжение и спокойно посмотрели на фигуру в центре.

Джеймс: (Возбужденно) Она ожила... как веселый образ Святого Николая... проявляются красный и зеленый цвета его одежды... У него ожерелье с круглой подвеской... знак мира103.

103 Знаки и символы часто демонстрируются в той или иной форме душам, предстающим перед Советом. Они несут в себе особое значение для развивающейся души. Медальоны, которые носят Старейшие, дают душе дополнительную информацию о событиях и действиях в их физических жизнях. Смотрите «Предназначение Души», глава 6.

Нэнси: Какое значение у этого символа?

Джеймс: (Пауза) Мир внутри меня... мир и согласие со всем, что я сделал... согласие с тревогой... это все, чего я жажду... Я вытягиваю свою руку... Он смеется... Ха-ха-ха... Я получаю послание... Я больше преуспею, если достигну этого.

Теос описывает другие фигуры. Каждый раз, когда он напрягает свое зрение, чтобы четче рассмотреть их, они становятся белыми статуями. Когда я спросила Теоса о цели такого явления, он пояснил, что оно демонстрирует эффект напряжения. Такое происходит, когда он начинает бояться и форсирует события, делая тем самым свои устремления безжизненными и недосягаемыми. Старейшие сообщают ему, что он легче сможет добиваться своих целей, если ослабит хватку и поверит во внутренний процесс своей жизни. Они предлагают ему стать легче, допустить радость на своем пути и наслаждаться жизнью. Члены Совета продолжают демонстрировать ему установки, которые возрождают страхи прошлого и порождают тревогу в настоящем.

Джеймс: Другой Старейший одет, как Рамзес (древнеегипетский фараон)... Его экстравагантный золотой головной убор подразумевает причудливое нечто... Мне не следует чересчур увлекаться стремлением быть главным... Приходят слова Иисуса: «Первый будет последним, последний будет первым». Рядом с ним другой... На его правом плече сидит ворона. В голову приходит образ критика. Ворона означает мое.побуждение придираться к вещам... Меня поглощает дух критицизма, когда я боюсь потерпеть неудачу. Он показывает мне, что птица сидит спокойно... Мне не нужно избавляться от этого, просто смягчать... больше полагаться на свою интуицию. Когда я забываю об этом, в моем животе появляется ощущение тревоги. Когда я правильно улавливаю ее, то чувствую волну дрожи на спине.

Нэнси: Члены вашего Совета, похоже, любят образы. Они всегда появляются в этих ролях?

Джеймс: (Смеется) Нет, они используют разные, которые лучше соответствуют уроку... и состоянию моего ума. Они знают, что сегодня Санта привлечет мое внимание... Они очень умные. Теперь я чувствую, что это они посылали мне мысли в ту маленькую комнатку, когда я только прибыл, помогая мне разобраться во всем.

Нэнси: Теос, похоже, что вы многое узнали об источниках вашего желания получить признание и занять высокий пост, а также тревоги, которая появляется, когда вы боитесь потерять все это. Связь между вашими жизнями в качестве Альберта и Джеймса становится яснее, но как ваша жизнь в качестве Клауса попадает в этот ряд? Мы знаем, что этот период оставил вас в состоянии глубокого конфликта и одиночества.

Джеймс: (Задумчиво) Я вижу теперь... Это была амбициозная идея, но я хотел этого. Прожив жизнь Альберта, было очень соблазнительно выбрать путь Клауса... быть важным... получать похвалы за свою меткую стрельбу, уважение от других... Я действительно запутался. Я намеревался отказаться от предложения и следовать своему сердцу, остаться со своей семьей. Но вместо этого я поддался соблазну. Я понимаю, почему не мог переваривать убийство... Меня там не было — в смысле служения или морального убеждения... Все это связано с личным признанием. Донован, Совет... они знали, что это будет проблематично... Они включили в план несколько выходов из ситуации, но я так жаждал громких признаний, что все их пропустил.

Нэнси: Что вы ощущаете, сознавая эти наклонности и варианты выбора?

Джеймс: О, это очень полезно... Я знаю, что мне нужно делать... Я хочу разобраться в этом и достичь того, чего намеревался... Чем искать высоких постов и власти (как в своей немецкой жизни), чтобы исцелять свои раны, я хочу уважать себя за любовь и прощение, которые могу предложить.

После своего сеанса LBL Джеймс решил последовать совету своего Гида и Старейших и придумал новый способ возвыситься. Он научился успокаивать себя, прислушиваться к внутреннему голосу, доверять своей интуиции и току, пробегающему по спине. Лучше всего об этом скажет сам Джеймс, находящийся на волне вдохновения:

«Этот опыт изменил все мое мировоззрение, мои перспективы. Зная о жизни своей души, я знаю, что эта жизнь не конец — это процесс. Цели моей повседневной жизни изменились; раньше моя самооценка определялась моими материальными достижениями. Теперь я вдыхаю запах роз как будто впервые в своей жизни и чувствую себя снова эмоционально связанным с жизнью. Этика моей работы осталась позади, и моя тревога полностью ушла. Мой старший сын проявляет качества, напоминающие меня раньше: гнев, разочарование, тревогу... В моей жизни в качестве Альберта он был моим приятелем-рабом... а теперь я могу показать ему, что важно, а что нет. Я также чувствую себя лучше... Когда я не понимал себя так, как сейчас, я чувствовал себя чудаком из-за этих мыслей и ощущений. Теперь они представляются совершенно разумными! Все сейчас просто появляется в моем сознании — реализации о том, что я вспомнил во время сеанса, а иногда и совершенно новая информация. Я чувствую, что могу общаться со своими Гидами в любой момент. Я думаю, что самое дорогое для меня — это юмор, игривость, терпение и творческая природа моих Гидов и Старейших; я верю, что они передались и мне.

Будучи людьми, мы отгораживаемся от нашей величайшей цели и отказываемся от прежнего намерения. Наша жизнь на Земле имеет тенденцию отделять нас от предмета нашей работы как души и оставлять нас в схватке не только со страхом, но и с бормотанием, исходящим из прошлого. Порой мне кажется, что замечательно, когда мы берем от жизни как можно больше! Для Джеймса воспоминание о его бессмертии было подобно пробуждению ото сна. Его ощущение самого себя сильно изменилось: теперь он сознает свою мужественно изобретательную душу в доме во вселенной, поддерживаемую мудростью, наполненную светом и окруженную любовью.

<< назад дальше >>